Входная дверь поддалась с непривычным скрипом. Аня замерла на пороге, принюхиваясь к странному запаху, плывущему из квартиры. Пахло чем-то смутно знакомым – не то борщом, не то капустными щами.
«Может, соседи готовят?» – пронеслось в голове, но густой аромат явно шёл из их собственной кухни.
– Серёж, ты ничего странного не замечаешь? – шепнула она мужу, который пытался втащить чемоданы в прихожую.
– А что такое? – рассеянно отозвался тот, не прекращая возню с багажом.
Аня медленно двинулась вперёд, включая свет. Первое, что бросилось в глаза – переставленная обувница. Вместо их модного стеллажа у стены теперь красовалась древняя советская полка, которую они отправили на антресоли ещё три года назад.
– Боже мой! – вырвалось у Ани, когда она заглянула в гостиную.
Её любимое кресло-качалка исчезло, а на его месте возвышалось громоздкое кожаное кресло, которое она помнила по квартире свекрови. Все подушки с дивана были аккуратно составлены в углу, замотанные в целлофан, а на журнальном столике красовалась вязаная салфетка с вазочкой, полной искусственных цветов.
– Сергей! – голос Ани дрогнул. – Что происходит?
Муж наконец оторвался от чемоданов и огляделся.
– Мама… – только и смог выдавить он.
В этот момент из кухни донеслось звяканье посуды и знакомый голос:
– Сереженька! Анечка! А я вас уже заждалась! Проходите скорее, я тут борщик сварила…
Аня почувствовала, как земля уходит из-под ног. В дверном проёме кухни появилась Галина Петровна собственной персоной, в переднике и с половником в руке.
– Мама?! – теперь уже в голос воскликнул Сергей. – Ты как здесь…
– Ой, да что вы так удивляетесь? – махнула рукой свекровь. – Я подумала: чего квартире пустовать целую неделю? Вот и решила присмотреть за хозяйством. И вообще, давно хотела навести здесь порядок по-человечески.
Аня молча смотрела на свекровь, чувствуя, как внутри всё закипает.
– Что значит «навести порядок»? – Аня медленно прошла на кухню и застыла в немом ужасе.
Её идеально организованное пространство превратилось в типичную кухню советской хозяйки. На подоконнике выстроились банки с рассадой, а над плитой появилась деревянная полка с солонками и специями в граненых баночках. Любимый кофейный аппарат исчез, уступив место допотопному заварочному чайнику с вязаным чехлом.
– Ну как что? – бодро отозвалась Галина Петровна, помешивая борщ. – Я же вижу, как вы живёте. Всё эти ваши модные штучки – ни удобства, ни толку. Вот, пришлось кое-что… оптимизировать.
– Оптимизировать? – Аня почувствовала, как у неё начинает дёргаться глаз. – А можно поконкретнее?
– Да что тут объяснять? – свекровь махнула половником. – Эту вашу кофеварку импортную убрала – только электричество жрёт. Подушки в пакеты завернула – пыль собирать не будут. А то безобразие, что у тебя в шкафу висело…
– Какое безобразие? – голос Ани стал подозрительно тихим.
– Ну эти твои платья легкомысленные, топики всякие… Я их на дачу отвезла, там в огороде пригодятся, тряпками будут…
Сергей, почувствовав надвигающуюся бурю, попытался разрядить обстановку:
– Мам, но ты хотя бы предупредить могла…
– А зачем? – искренне удивилась Галина Петровна. – Я же как лучше хотела. Вот, борщик сварила, пирожки напекла. Я теперь тут с вами поживу немного, научу Анечку хозяйство вести по-настоящему.
Аня почувствовала, как к горлу подступает истерический смех. «По-настоящему»? Это её-то, окончившую кулинарные курсы и ведущую популярный фуд-блог?
– Серёжа, – процедила она сквозь зубы, – можно тебя на минутку?
В спальне их ждал ещё один сюрприз: у окна стоял огромный чемодан свекрови, а на туалетном столике красовались её флакончики и баночки с кремами.
– Она что, всерьёз собралась тут жить? – прошипела Аня.
Сергей беспомощно развёл руками:
– Ань, ну ты же знаешь маму… Она как что решит…
– Нет, милый, – Аня прищурилась, – это ты её знаешь. А я только начинаю узнавать. И знаешь что? Раз уж твоя мама так рвётся научить меня вести хозяйство… пусть научит. По полной программе.
В глазах Ани появился опасный блеск, и Сергей невольно сделал шаг назад. Этот взгляд не предвещал ничего хорошего.
Утро началось с грохота кастрюль на кухне. Галина Петровна, привыкшая вставать в шесть утра, уже начала свой кулинарный марафон.
– Анечка! – раздался её звонкий голос. – Вставай, хозяюшка! Будем учиться готовить настоящие щи!
Аня открыла глаза и улыбнулась. План созрел ещё ночью, и теперь предстояло воплотить его в жизнь.
– Иду-иду, мама! – пропела она медовым голосом, подмигнув ошарашенному мужу.
На кухне Галина Петровна уже колдовала над разделочной доской.
– Вот смотри, капусту надо шинковать тонко-тонко…
– Ах, мама! – восторженно перебила её Аня. – Как я рада, что вы решили пожить с нами! Знаете, я как раз думала, что нам не хватает настоящей хозяйки в доме.
Свекровь насторожённо покосилась на невестку, но Аня продолжала:
– У меня столько планов! Во-первых, надо перестирать все шторы. Потом можно помыть окна – все шесть. А ещё я давно хотела отдраить плинтуса… И конечно, балкон требует генеральной уборки!
– Э-э… – протянула Галина Петровна, – может, не всё сразу?
– Как это не всё? – удивилась Аня. – Вы же сами говорили про настоящее хозяйство. А ещё я список составила, что готовить на неделю. Завтраки, обеды, ужины – всё по расписанию. И главное – всё должно быть идеально!
– Идеально? – переспросила свекровь.
– Конечно! Вы же помните, как учили меня, что хозяйка должна всё делать безупречно? Вот и покажете на практике. А я буду строго следить за качеством, как вы когда-то.
Галина Петровна нервно сглотнула, глядя на преобразившуюся невестку. А та уже достала блокнот:
– Итак, после щей будем печь пирожки. Потом пельмени – штук триста, не меньше. К вечеру надо замариновать огурцы… Ах да, совсем забыла про уборку в кладовке!
За спиной Ани появился Сергей, который с трудом сдерживал смех.
– Мам, ты же хотела показать класс? Вот и отлично! А я вечером проверю, всё ли сделано как надо.
К обеду Галина Петровна уже едва держалась на ногах. Щи сварились, но Аня, критически принюхавшись, покачала головой:
– Мама, а где же тот особый вкус, о котором вы всегда говорили? Может, переделаем?
– Переделаем? – побледнела свекровь, глядя на огромную кастрюлю.
– Конечно! – воодушевилась Аня. – Вы же сами учили: если блюдо не идеально, его надо выбросить и начать заново. Помните, как забраковали мой первый борщ?
Галина Петровна молча наблюдала, как невестка выливает щи в раковину.
– А теперь за пирожки! – скомандовала Аня. – Только тесто нужно вымешивать вручную, никакой техники. Вы же говорили, что миксер – это для лентяек?
Через час руки свекрови гудели от замешивания теста. Но стоило ей присесть отдохнуть, как Аня тут же напомнила:
– Мама, а плинтуса? Вы же хотели навести идеальный порядок. Вот щётка, вот тряпочка – за работу!
К вечеру Галина Петровна еле доползла до своего чемодана. Но не тут-то было.
– Куда же вы, мамочка? – всплеснула руками Аня. – А ужин? А глажка? Сергей любит, чтобы рубашки были идеально отутюжены, с накрахмаленными воротничками. Вы же сами меня учили!
– Анечка, – просипела свекровь, – может, завтра?
– Завтра? – изумилась Аня. – Но вы же говорили, что настоящая хозяйка всё делает сразу! Кстати, я тут составила график уборки на месяц вперёд. И список заготовок на зиму – всего сорок наименований…
Галина Петровна побледнела ещё сильнее.
– А ещё, – продолжала Аня, – раз уж вы теперь живёте с нами, надо бы обсудить квартплату. Треть расходов – это справедливо, правда?
Свекровь медленно опустилась на стул, с ужасом глядя на энергичную невестку. А та уже раскладывала на столе квитанции:
– Вот за свет, за газ, за воду… И ещё интернет, телефон, домофон…
На третий день Галина Петровна начала проявлять первые признаки усталости. Аня же, напротив, демонстрировала всё больше энтузиазма:
– Мамочка, а давайте сегодня устроим большую стирку! Все шторы, покрывала, скатерти… А потом их накрахмалим и отутюжим. Вы же всегда говорили, что вещи должны стоять колом от крахмала!
Свекровь побледнела:
– Анечка, может не сегодня? Что-то давление пошаливает…
– Ну что вы! – всплеснула руками Аня. – Разве настоящую хозяйку может остановить какое-то давление? Вот, я уже и воду набрала, и крахмал приготовила…
Вечером, когда Галина Петровна, измученная стиркой, присела отдохнуть, Аня достала огромную коробку:
– А это банки для консервации! Завтра с утра начнём закатывать помидоры. Я уже купила 50 килограммов – чтобы на всю зиму хватило!
На четвёртый день Аня превзошла саму себя. Разбудив свекровь в пять утра, она радостно объявила:
– Мама, я всю ночь думала о ваших советах! И решила – будем делать ремонт!
– Какой ремонт? – испуганно спросила Галина Петровна.
– Генеральный! Начнём с побелки потолков. Потом поклеим обои – я уже присмотрела, с мелким цветочком, как вы любите. А ещё покрасим все батареи, перестелем линолеум…
К обеду свекровь сидела в кресле, безвольно опустив руки, перепачканные побелкой. А Аня уже планировала:
– После ремонта надо будет перемыть всю посуду. Каждую тарелочку, каждую чашечку – с содой, как вы учили. И окна! Шесть окон, по три раза каждое…
На пятый день Галина Петровна встала раньше всех. Тихо собрала чемодан, сложила свои баночки с кремами. В прихожей задержалась, достала блокнот и карандаш…
Проснувшись, Аня обнаружила записку:
«Дорогие дети! Вспомнила про срочные дела дома. Да и соседка просила за котом присмотреть… Ключи на тумбочке. Целую, мама.»
Сергей, прочитав записку, посмотрел на жену с восхищением:
– Как тебе это удалось?
– Просто дала ей то, чего она так хотела, – улыбнулась Аня. – Правда, в тройной дозе.
Зазвонил телефон. Галина Петровна виновато сообщила:
– Анечка, извини за внезапный отъезд. Может, я лучше буду просто иногда заходить? Ненадолго…
– Конечно, мама, – сладко пропела Аня. – Только предварительно звоните. А то мало ли – вдруг я как раз генеральную уборку затеяла…
В трубке раздались короткие гудки.
Прошла неделя.
Жизнь постепенно возвращалась в привычное русло. Аня снова варила по утрам свой любимый кофе, а не «правильный» цикорий. Сергей мог спокойно оставлять носки где придётся, не боясь нотаций.
В субботу раздался звонок.
– Сереженька, – осторожно начала Галина Петровна, – я тут пирожков напекла… Может, занести?
– Конечно, мам! – ответил Сергей, подмигнув Ане. – Только ненадолго, ладно? У нас сегодня друзья в гости.
Через час свекровь впорхнула в квартиру с корзинкой пирожков. Осмотрелась – и прикусила язык, явно удержав комментарий о неидеально протёртой пыли.
– Присаживайтесь, мама, – улыбнулась Аня, доставая любимую чашку свекрови. – Чай или кофе?
– Чай, – выдохнула Галина Петровна, всё ещё с опаской поглядывая на невестку.
За чаем она несколько раз открывала рот, явно собираясь что-то посоветовать, но каждый раз встречалась взглядом с Аней и осекалась.
– Знаете, мама, – как бы между прочим заметила Аня, – я тут подумала: может, вы научите меня печь ваш фирменный пирог с яблоками? Только не торопясь, в свое удовольствие…
С тех пор их отношения изменились. Галина Петровна стала приходить раз в неделю – учить Аню готовить особые блюда. Без критики, без напора – просто делилась опытом. А Аня, в свою очередь, показывала свекрови, как пользоваться новой кофемашиной и планшетом.
– Знаешь, – сказал как-то Сергей, наблюдая, как мать с женой увлечённо обсуждают рецепт торта, – никогда не думал, что вы сможете найти общий язык.
– Главное было показать границы, – подмигнула Аня. – И доказать, что я тоже умею быть «идеальной хозяйкой». Просто в моём понимании идеальный дом – это место, где всем комфортно.
Галина Петровна, услышав их разговор, только улыбнулась и покачала головой:
– А ведь ты меня тогда здорово проучила, Анютка. Но знаешь… я рада, что так вышло.